Интервью

Илл.: Сергей Федоранич / фото из архива автора

«Надеюсь, книгой не заинтересуются реальные прототипы»: Сергей Федоранич рассказывает о своем новом романе «Вирус», эпидемиях, детективах и маркетинге для писателей.

На днях в онлайн-магазинах появился детективный роман Сергея Федоранича «Вирус». О том, какое отношение книга имеет к нынешней пандемии, почему текст не будет опубликован на бумаге, чем страшны диванные вирусологи и хороши российские детективы, Сергей Федоранич рассказал «Литературно».


Как вышло, что вы написали роман про эпидемию? Коронавирус повлиял?

Роман я начал писать в начале 2018 года и закончил примерно через полгода. Идея сначала вообще не касалась никакого вируса. Я думал вокруг того, как человек может пережить страшное горе — потерю ребенка. Что с ним будет после? Сможет ли оправиться? Принять? Жить дальше? И какая это будет жизнь? Можно ли такому человеку хоть как-то помочь? Я все свои книги пишу для того, чтобы кому-то хоть чем-то помочь: найти выход или надежду, облегчить боль. Я долго размышлял об этом. А потом мне на глаза попалась статья про лихорадку Эбола в одном из африканских регионов, где погибали преимущественно дети, потому что их организмы не могли справиться с вирусом. Описание эпидемии мне кое-что напомнило, я стал сравнивать течение других эпидемий и пандемий нашего века и обнаружил закономерность. Вот ее я проигнорировать не смог — просто обязан был об этом написать.

А как вы искали информацию?

Полностью погрузился в тему вируса и пандемий: изучал литературу, покупал электронные научные журналы, читал результаты клинических испытаний в базах EudraCT (европейская) и ICTRP (международная). Я мало что понимал, поэтому находил экспертов по всему миру, задавал вопросы и долго ждал результатов. Это скрупулезная работа, требующая поглощения огромного потока непонятной информации, которую нужно уложить у себя в голове, а потом равномерно распределить по тексту, заботясь, чтобы он не был перегружен деталями.

Эту работу я закончил за полтора года до эпидемии коронавируса. Но закономерность, с которой мир сотрясают вирусные эпидемии, сделала события в книге так похожими на сегодняшнюю ситуацию. Это и дальше будет повторяться вне, всяких сомнений.Что из того, о чем вы рассказали в книге, происходит с нами сейчас?

Гибель людей от вируса, неспособность властей (во всем мире) противостоять разрастанию эпидемии, долгие и мучительно непонятные клинические испытания вакцин и лекарств, увязающие в бюрократических жерновах. Пока одни люди делают свою работу по принципу «как платят — так и работаем», другие погибают. И это не изменится никогда, тут не нужно быть пророком. Чтобы описать похожую ситуацию, надо просто открыть глаза и посмотреть вокруг, а лучше — в зеркало. Эпидемии, пандемии, новые штаммы, сотни тысяч смертей — это закончится только тогда, когда каждый человек на планете вдруг возьмет ответственность за свои действия и, что не менее важно, за свое бездействие. То есть никогда.

Как человек, который давно и много думает об эпидемиях, что вы посоветуете читателям, чтобы пережить нынешнюю с минимальными потерями?

Все, что мы можем сейчас, — оставаться дома, минимизировать контакты и сделать так, чтобы охраняющие нас люди поменьше заботились о нашем присутствии на улице. У них и так дел хватает, а тут еще диванные вирусологи поднялись со своих мест и дрожащими от праведного гнева голосами декларируют свои доводы и аргументы, потому что они, видите ли, не верят… Ну не верьте, присоединяйтесь к толпе лижущих дверные ручки в общественных местах, только оставайтесь дома со всем тем, что вы там подцепите.

Вообще, у меня не укладывается в голове масштаб безответственности. При том, что все люди, которых я знаю лично, вполне дружат с головой и серьезно относятся к своему здоровью. Этого в принципе достаточно, чтобы остановить пандемию — просто забота о своем здоровье. Всё! Однако в массе люди безответственны, что нам не одна эпидемия доказала. «Мы живем так, словно у нас есть запасная планета», — сказала Татьяна Черниговская в своем интервью. Я бы добавил: и как будто у нас есть запасная жизнь.

Сейчас, пока книжные магазины закрыты, издательства выпускают свои новинки только в электронном формате. Но про «Вирус» было заранее известно, что роман вообще не будет выходить в бумаге «по этическим соображениям». Что это значит? 

Я надеюсь, что этим романом не заинтересуются прототипы моих персонажей, пусть даже их образы собирательные. Если они (или даже некоторая их часть) заинтересуются, тогда есть большой риск, что эти люди разведут бурную запретительную деятельность. И проще будет книгу с продажи снять, чем за нее бороться. А электронную книгу убрать легче, чем бумажную, и убытков никаких. К тому же как только ситуация с коронавирусом начала набирать обороты в Ухане, я посчитал, что к моменту публикации романа в России, скорее всего, уже введут ограничения, не позволяющие людям выходить из дома. И если мой роман заставит читателей совершить хотя бы один лишний контакт, я себе не прощу. Электронную же книгу можно получить, не выходя из дома. Мы назначили дату релиза на 7 апреля — Всемирный день здоровья, чтобы с этого дня по миру распространялся только хороший «Вирус».Прошлую вашу книгу можно назвать юридическим детективом. Главные герои там адвокаты, большое внимание уделяется юридическим процессам. А новый роман — какой детектив?

Я сам юрист, профдеформация ломает все сферы жизни, творческую в том числе. В этом романе три главных героя, каждый отвечает за свою тему: политический обозреватель Наталья Добронравова, потерявший дочь журналист-международник Макс Котов и следователь по особо важным делам Игорь Романов. Те читатели, которые знакомы с другими моими книгами (под псевдонимом «Федор Анич»), уже знают Игоря, а вот Наташа и Макс — совсем новые герои, раньше мы с ними не встречались. Так что юридическим детективом «Вирус» назвать можно, но также можно и политическим, и психологическим. Линии равноправные.

А детективы своих коллег вы читаете?

Детективы читаю, но не так много, как хотелось бы. Стараюсь не читать чужой детектив, пока пишу свой, чтобы случайно что-то не своровать. Но не читать вообще не могу, зависимость очень сильная. Меня спасают автопокупаемые авторы, которых я не боюсь читать, в каком бы процессе не находился и в каком бы жанре они не писали: Маринина, Мураками, Кинг и Гришэм. Они достаточно регулярно пишут, и я всегда могу рассчитывать на два-три отличных романа в год. Кроме них я читаю все, что издают не в детективном жанре и что сильно гремит ­— просто из интереса. Чаще всего я не понимаю, почему так гремит, но бывают и находки-бриллианты: Янагихара, Уайтхед, Тартт, Каннингем, Бакман. Из последних — Салли Руни. С некоторых пор стало интересно читать нонфикшн-книги-блоги о профессиях: бортпроводники, патологоанатомы, отельеры, полицейские. Скандинавские, французские, английские детективы мне не заходят, не знаю почему. Не домучил ни Несбё, ни Бюсси, ни еще кого мне рекомендовали с жаром. Видимо, пока не дорос.

Учебником, то есть книгой, перевернувшей мое сознание, в свое время стал роман Марининой «Тот, кто знает». Когда я закончил читать эту сагу, вдруг понял, что тоже хочу писать. Мне было лет двенадцать, и с того дня я не знаю других способов, кроме писательства, выразить все то, о чем думаю, что меня беспокоит, что мне интересно.

Российские детективы вам нравятся?

Российский детектив давно уже не просто история о поиске разгадки. Это смешение жанров, и оно мне очень нравится. В тех же скандинавских детективах я такого не вижу, и мне становится скучно. Да, если история интересная, она может захватить, придется дочитать ее до конца сразу, потому что, стоит сделать перерыв, она улетит из головы. Ради разгадки преступления я к книге не вернусь. Но история жизни, любви меня может удержать надолго, даже если читать с большими перерывами. Еще меня держит именно юридическая загадка (Гришэм), хотя его детективы ругают за поверхностность, но их правовые линии — настоящие шарады не для слабонервных.Можете назвать три детективных романа, в которых вас особенно поразила разгадка?

«Тень за спиной» Таны Френч, «Казнь без злого умысла» Александры Марининой и «Токийский зодиак» Содзи Симады. Во всех трех книгах авторам удалось водить меня за нос до самого финала, и я натурально с открытым ртом читал развязку.

В мире существуют списки детективных заповедей, которые в разное время составляли разные писатели — например, Ван Дайн или Нокс, а другие авторы методично нарушали. А у вас есть свои табу — строгие правила, которые вы не нарушите, когда пишете роман?

Первые два правила Ван Дайна я соблюдаю строго: читатель и сыщик имеют равные ключи, обманывать читателя можно только наравне с сыщиком. Случайность-разгадку я тоже не допущу, как и сверхъестественную разгадку, если только мне вдруг не вздумается написать фантастический роман. Есть еще одно строгое правило: я никогда не искажу картину мира. Я должен верить тексту, искренне, без сомнений. Только тогда у меня получится донести до читателя то, что я собираюсь.

А в чем для вас самая большая сложность при создании детектива?  

Запутаться в своих же мыслях. Например, я могу перепутать первоначальный синопсис и тот, что решил взять за рабочий. Как вы понимаете, развязка в них разная. Когда я так делаю, то начало беру от одного синопсиса, а больше половины текста пишу с твердой уверенностью, что убийца — садовник. Последствия плачевные: приходится выбрасывать весь черновик романа и писать заново, потому что все ходы скомпрометированы. Сейчас, чтобы этого избежать, я сразу фиксирую финал и принудительно заставляю себя записывать все повороты, в том числе ложные.

А вообще для любых авторов сейчас самая большая сложность — продать свои книги. Раньше такими вещами занималось издательство, существовало продвижение, создавались мероприятия. У авторов была главная задача: сконцентрироваться на тексте и сделать отличную книгу, а маркетинг — дело других профессионалов. Теперь всем этим занимаются авторы, за исключением, может быть, пары-тройки, но и те уже активно вышли в соцсети. Не по своей воле, уж поверьте. Сейчас конкуренция на рынке выдавливает всех из зоны комфорта, заставляя заниматься тем, чем многие никогда не занимались. Может быть, для кого-то это к лучшему. Но я знаю прекрасных авторов с хорошими книгами, которые из-за этого просто ушли из профессии. На мой взгляд, книжной отрасли в России нужны классные профи в сфере маркетинга, которые как надо упакуют книги (или даже личные бренды авторов) и продадут. Когда этим занимается сам писатель — это дилетантщина, слив денег в ненасытные жерла рекламных каналов и трата времени.

К примеру, я не написал ни строчки с того момента, как начал активно продвигать свой предыдущий роман «Бог тебе судья» («Вирус» к этому времени уже был написан), потому что все силы и время уходят на создание контента для моих соцсетей, дизайн картинок, фотосессии, общение с блогерами, продумывание медиапланов… Это интересно, не спорю! Но книга-то не пишется! Зато без труда могу написать книгу про маркетинг для писателей, рассказать, как это сделать… Но пока не уверен в результате, отчеты о продажах будут не ранее, чем через пару месяцев.

Но все-таки, есть ли планы на новый роман?

Сейчас работать над книгой возможности нет — опустошенным я за компьютер не сяду никогда. Но вот закончу с кампанией продвижения «Вируса» и переформатирую свои соцсети под процесс написания новой книги — преимущественно буду рассказывать, как движется дело, что приходит в голову. Надеюсь, это будет кому-то интересно. И это даст мне возможность приступить к новому роману, не бросая соцсети. Честно скажу — дождаться не могу, когда снова номером один в моем графике будет «написать эпизод для романа», а все остальное — потом.

И напоследок: почему вы выбрали своим жанром именно детектив?  

Я люблю загадки и меня волнует поиск справедливости. Поэтому детектив органично мне подходит: загадка позволяет выстроить захватывающий путь к справедливости, а по дороге можно узнать много нового и интересного. Как-то так!

С Сергеем Федораничем общалась Арина Буковская


Читайте «Литературно» в Telegram и Instagram


Это тоже интересно: 

Яна Вагнер: «Фантастика для нас — не аттракцион»


По вопросам сотрудничества пишите на info@literaturno.com