Писатель и блогер Сергей Лебеденко считает, что Марина Степнова в романе «Сад» расколдовала XIX век от духа Толстого и Достоевского. Поэту и критику Кириллу Анкудинову нравятся те «Петербургские повести» Романа Сенчина, которые он написал как Чехов, а не как Леонид Андреев. Книжный обозреватель Мария Лебедева пересказывает «Свет в глубине» Фрэнсис Хардинг одной-единственной строчкой из Борхеса. Специальные рецензенты «Литературно» дают отзывы на интересные книжные новинки августа.
САД
Марина Степнова, получившая «Большую книгу» и вошедшая в финал «Ясной Поляны», «Нацбеста» и «Русского Букера» с текстом «Женщины Лазаря», выпустила новый роман «Сад». Действие происходит в середине XIX века. У князей Борятинских рождается поздний и нежданный ребенок — девочка, которая со временем буквально разваливает семью, казавшуюся идеальной. В строгих рамках общества, полного условностей, она ведет себя как абсолютно свободный человек.
Сергей Лебеденко, писатель и блогер, автор telegram-канала «Книги жарь»:
Сад вырубят. Как всегда.
Тогда деревья не жалели.
Но это будет в самом конце романа, а завязка «Сада» Марины Степновой разворачивается вокруг усадьбы князей Борятинских. Княгиня неожиданно беременеет, жизнь матери и ребенка спасает подвизавшийся семейным доктором пришлый мещанин из немцев, а много лет спустя повзрослевшая и Наталья Борятинская, страстная наездница с мечтой построить конный завод и основать свою породу лошадей, встречает бежавшего из Петербурга после покушения на царя бывшего студента Радовича. Столкновению судеб, надежд и предрассудков, прошлого и будущего и посвящен роман.
Что лучше всего удается Степновой, так это собрать новый образ России конца XIX века, широкому читателю знакомой либо по штампам из учебников литературы, либо по ураганным приключениям Фандорина, — то есть незнакомой вовсе. Расколдовывая эпоху от духа Толстого и Достоевского, автор создает неожиданно актуальный текст: женская эмансипация, столкновение традиции и нового образа будущего, стремление к мечте, невзирая на препоны, — оказывается, чтобы роман был по-настоящему современным, вовсе необязательно писать его о коронавирусе или протестах в Беларуси. И даже роды, которые вроде бы с такой убедительной точностью описал классик, внезапно оказываются ангажированы: нет, все было не так, и для женщин той эпохи жизнь выглядела совсем по-другому, как бы Лев Николаевич и не хотел быть объективным.
Психологическая глубина несколько затормаживает сюжет, и читателям, привыкшим к динамичной прозе, «Сад» может показаться статичным. Однако это — лишь вопрос оптики: стоит настроиться на внутренний мир персонажей, как сюжет их жизни, в общем-то обыкновенных людей, насыщается драмой и увлекает до самого конца.
Да, люди — обыкновенные. Но ведь такие люди и берегут прошлое и делают будущее. Совершают выбор. И это — правильно. Даже если в выбранном будущем не будут цвести сады.
Марина Степнова. Сад. АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2020
ПЕТЕРБУРГСКИЕ ПОВЕСТИ
Писатель Роман Сенчин, автор «Зоны затопления», финалист «Большой книги» и «Ясной Поляны», выпустил новый сборник «Петербургские повести». Это девять печальных историй, созданных Сенчиным в разное время, — о людях из Ленинграда-Петербурга 1980–2000 годов. Герои — разорившийся бизнесмен, раньше фарцевавший у Гостиного двора, немощная пенсионерка, которая когда-то была красивой гордой женщиной, театральный режиссер, студент-пэтэушник, бывший врач и другие жители города на Неве.
Кирилл Анкудинов, поэт, критик:
— Книга короткой прозы писателя Романа Сенчина даст читателям исчерпывающее представление о его творческом мире. Сама книга нова, но далеко не все тексты, вошедшие в нее, новы. В этом есть свой плюс: можно убедиться, что сей мир не является переменчивым. Оно к лучшему — настоящие писатели не гонялись за модой.
Сенчин входил в плеяду «новых реалистов» и единственный из этой плеяды имел право именоваться реалистом. Этот автор чуток к мелким подробностям бытовой повседневности, к переменам настроения и мысли героев — обычных современных людей. Его можно назвать мастером психологического реализма, наследником традиций Чехова и Юрия Трифонова. Но эта характеристика не вполне точна: по части пессимизма Сенчин превосходит и Чехова, и Трифонова (не самых оптимистичных писателей). Обычный герой Сенчина — молодой наркоман или алкоголик, неудачник без перспектив. Если герой, напротив, преуспевший бизнесмен, то его сейчас убьют. Если два обитателя Петербурга — парень и девушка — могли бы преобразить кошмар своего существования, соединившись, то по стечению обстоятельств именно в этот день девушка не сможет не отказать ухажеру. Если глава театра-студии захочет приобщить свою дочь к сценическому искусству, то ее отчим (неплохой мужик) запретит девочке посещать студию. Беспросветность сенчинского письма помножена на «ленинградские-петербургские традиции» (всех разных персонажей книги объединяет место действия — град на Неве).
Иногда чрезмерность невзгод, обрушивающихся на литературных персонажей, выбивает текст из поля реализма: невзгоды перестают быть свидетельствами реальности и превращаются в символы. «В овраге» Чехова и «Предварительные итоги» Трифонова — это реализм. А вот «Жизнь Василия Фивейского» Леонида Андреева — совсем иное литнаправление, оно называется «экспрессионизм». Мало того что Василий Фивейский живет вместе с сыном-идиотом, но еще и у идиота «коробочки выходили плохие, кривобокие, грязные, с торчащей и отклеивающейся бумагой». И у сенчинских героев немало таких кривобоких коробочек. Сенчин понимает, каким традициям русской литературы наследует, повесть «Первая девушка» — явная реплика андреевской «Бездны».
Скажу так: в тех случаях, когда Сенчин ориентируется на реализм, на Чехова и Куприна, когда он создает многомерные образы героев, например, образ дряхлой пенсионерки, бывшей преподавательницы биологии Елены Юрьевны («Оборванный календарь»), когда он ставит их в достоверные обстоятельства, как дембеля Женьку Колосова, вернувшегося из советского в постперестроечный Ленинград («Обратный путь»), тогда Сенчин нравится мне больше, чем когда он пишет «как Леонид Андреев». Тогда мне впрямь страшно.
Когда Сенчин — реалист, тогда он прекрасный писатель.
Роман Сенчин. Петербургские повести. Эксмо, 2020
СВЕТ В ГЛУБИНЕ
Англичанка Фрэнсис Хардинг — автор девяти романов и единственная детская писательница со времен Филипа Пулмана, получившая престижную премию Costa Book Award. В новой книге «Свет в глубине» юный охотник за морскими сокровищами Харк случайно достает со дна невероятный артефакт — сердце богини. За сердцем охотятся контрабандисты, ученые и религиозные фанатики, но, главное, оно может спасти жизнь лучшего друга Харка.
Мария Лебедева, книжный обозреватель:
— Самый взрослый из романов лучшей янгэдалтовской рассказчицы современности, «Свет в глубине» совершенно не похож на программные «Дерево лжи» или «Песню кукушки», но тем Хардинг и хороша: если вам не понравилась одна ее книга, смело берите другую — каждая будет отличаться настолько, что может показаться, будто писались они не с заядлой периодичностью, а годы и годы спустя. Неизменно лишь мастерство. Странные, прорастающие из разных ветвей мировой культуры миры Фрэнсис Хардинг завораживают. В новом романе — это остров ныряльщиков, где совсем еще недавно жила прекрасная и отвратительная богиня, не то механическая, не то телесная, разбухающая множащейся плотью, оставившая сердце в морских глубинах — которое находит главный герой, четырнадцатилетний сирота Харк, и пытается с его помощью спасти единственного близкого человека. Это роман о страхе, токсичной дружбе, силе слов и разочаровании в своем божестве, какие бы существа или идеи под этим не понимались. Борхесовское «и мы с наслаждением пристрелили богов» — наикратчайший пересказ новой Хардинг. И при всей своей цепляющей, кричащей необычности «Свет в глубине» — очень узнаваемая история. Друг детства, взрослея, становится чудовищем — такое случается рядом и сплошь. И это страшнее, чем все вместе взятые боги.
Фрэнсис Хардинг. Свет в глубине. Клевер, 2020. Перевод Татьяны Перцевой
ПАТРУЛЬ ДЖИННОВ НА ФИОЛЕТОВОЙ ВЕТКЕ
Известная индийская журналистка Дипа Анаппара, чьи работы о бедности, насилии и образовании детей были отмечены рядом наград, написала дебютный роман «Патруль джиннов на фиолетовой ветке», который уже переводят на два десятка языков. Книгу называют хроникой современной Индии, показанной глазами детей из трущоб. Мальчик Джай живет с родителями и сестрой в нищем районе индийского города, где начинают таинственно исчезать дети. Полиция бездействует, и Джай с друзьями решают провести собственное расследование.
Булат Ханов, писатель:
— Книга, созданная с прицелом на экспорт. Книга со вкусом куркумы, кориандра и тмина. Книга об Индии — грязной, криминальной, раздираемой межэтническими и межконфессиональными противоречиями. В центре произведения — группа школьников из бедняцкого района, которые объединяются в детективную команду, когда их сверстники начинают пропадать один за другим, а полиция бездействует. Как детектив этот роман безнадежно плох. Немногим улучшает картину и выпяченный экзотический колорит: Анаппара последовательно включает в текст требующие сносок названия одежды, блюд, игр. Зато писательнице удается схватить, показать психологию детей, которые, несмотря на бытовые невзгоды и ежедневное столкновение с неприглядными реалиями, сохраняют наивность, спасающую от цинизма. Мораль книги можно было бы определить как «Ешь богатых, чтобы они прекратили есть тебя», но Анаппара не столь радикальна в своих требованиях к жителям хайфай-зданий. Она лишь констатирует, что мир, где изнаглевшие толстосумы крадут детей, устроен несправедливо. Кто бы спорил.
Дипа Анаппара. Патруль джиннов на фиолетовой ветке. Эксмо, 2020. Перевод Ксении Новиковой
ЧЕЛОВЕК У РУЛЯ
Английскую писательницу Нину Стиббе знают в первую очередь благодаря роману «С любовью, Нина», по которому вышел одноименный сериал с Хеленой Бонем Картер в главной роли. В этом августе издательство «Фантом Пресс» перевело на русский второй роман Стиббе «Человек у руля» — историю о том, как дети пытаются найти мужа для своей взбалмошной матери. Издатели сравнивают эту легкую обаятельную книгу с прозой Вудхауса и Сью Таунсенд.
Владислав Толстов, автор блога «Читатель Толстов»:
— Один из моих любимых сюжетов в английской литературе — как дети помогают устроить личное счастье своей матери, пережившей супружескую катастрофу. Нину Стиббе у нас знают по дебютному роману «С любовью, Нина», который стал сериалом в сценарной адаптации самого Ника Хорнби. «Человек у руля» — второй роман Стиббе, история эксцентричной женщины, перебравшейся с двумя детьми в сельскую глубинку из Лондона, где она оставила бывшего мужа, квартиру и светскую жизнь. Мужчин из своего нового круга общения она считает всех до единого неотесанными чурбанами. И все же ее одиннадцатилетняя дочь Лиззи решает подыскать того, кто сможет устоять у руля их сумасшедшего семейного корабля и вывести его в спокойные воды. Книга невероятно живая, смешная, остроумная, больше всего напоминает романы Сью Таунсенд, где, помнится, Адриан Моул тоже полагал себя умнее родителей и из-за этого попадал в разные нелепые ситуации. Дивная история, как девочка ищет для мамы жениха, а для себя — будущего отчима, не осознавая, что недалеко ушла от мамы в восприятии мира. К тому же дело происходит в 70-е, когда все британское общество, казалось бы, желает избавиться от застарелого викторианства, найти себе нового «человека у руля». И это помогает возвысить легкую юмористическую историю Стиббе до уровня масштабных сатирических обобщений.
Нина Стиббе. Человек у руля. Фантом Пресс, 2020. Перевод Натальи Рашковской
ПОДМЕНЫШ
Джой Уильямс более всего известна своим четвертым романом «Быстрый и мертвый», который вышел 20 лет назад, принес номинацию на Пулитцеровскую премию и на сегодня является последним из больших текстов писательницы. Что не мешает читателям и критикам называть 76-летнюю Джой Уильямс гением слова, а издателям — переводить ее книги на другие языки. В этом августе на русском вышел роман «Подменыш», который впервые был опубликован в 1978 году и, как считается, сильно опередил свое время. Так что 42 года спустя — вполне подходящий момент для чтения и обсуждения этого текста.
Евгения Лисицына, книжный блогер, автор telegram-канала Greenlampbooks:
— «Подменыш» пришел к нам довольно поздно по сравнению со временем написания, но актуальности не утратил. Может быть, даже с годами ее немножко добрал: главная героиня — молодая женщина, которая выросла телом, но не повзрослела душой, а теперь у нее самой есть ребенок, и она совершенно не знает, что с ним делать. Мир вокруг — страшный, пугающий, непонятный. Нет никого, кто за ручку по нему бы повел и объяснил, что к чему. Но при этом и от мира детства тридцатилетняя женщина уже очень далека, так что даже инфантильной ее не назвать. Детский мир вообще является особым полумагическим пространством, где вещи и люди имеют совершенно иные значения, несхожие с привычными нам. Получается, что главная героиня застревает между этими одинаково непонятными ей мирами, оба ее пугают, но делать нечего, и она чувствует себя разорванной на кусочки и обреченной. Нигде ей нет места, так что даже ярлыки «алкоголичка» и «юродивая» не помогают внести хоть какую-то ясность.
Впрочем, роман строится не только вокруг потеряшки главной героини, остальные персонажи также вошли во взрослую жизнь с большими оговорками и своими проблемами. Их внутренний мир мы почти не увидим, но то, что можем додумать по их поведению, ужасает. Все мы во взрослой жизни оказываемся подменышами самих себя, и непонятно, как это преодолеть. При этом в романе есть и внешняя сюжетная линия, в которой «подменыш» может оказаться вполне настоящим не своим ребенком, но никаких доказательств к этому, кроме собственных сомнений и галлюцинаций, получить не удается.
Глубокий, мистичный и завораживающий текст, который выворачивает нам на изучение всю изнанку человека слабого и запутавшегося. А таким человеком в какие-то моменты жизни может быть каждый из нас.
Джой Уильямс. Подменыш. Livebook, 2020. Перевод Дмитрия Шепелева
Читайте «Литературно» в Telegram и Instagram
Это тоже интересно:
По вопросам сотрудничества пишите на info@literaturno.com
