Юрий Трифонов, Андрей Кончаловский, Андрей Тарковский и Бенедикт Сарнов называли романы Фридриха Горенштейна ни много ни мало гениальными. В советской России его прозу не печатали совсем. Он не примыкал ни к одному направлению, но статус классика обрел еще при жизни. Совсем недавно вышел сборник малоизвестных повестей Горенштейна «Улица красных зорь». Своим впечатлением от книги с «Литературно» поделился критик Анатолий Ухандеев.

Книги Горенштейна сделаны из грубого материала. Сам писатель сравнивал свою работу с трудом каменщика. Камни его повестей, переизданных «Редакцией Елены Шубиной» в томе «Улица красных зорь» выточены из сиротства, детского страдания, изуродованного взросления, извращенной сексуальности. Горенштейн объяснял это в эссе «Почему я пишу» так: «…очевидно, природный грех присутствует в физиологической, телесной основе творчества, и непорочного зачатия тут ждать не приходится…»

Тем удивительнее может показаться результат: эти повести, быть может, лучшее, что написано по-русски в конце прошлого века. Сюжет, который кажется линейным, на самом деле — простой логичный способ описать то, что уже произошло, целиком и мгновенно. Читатель, следуя от слова к слову, от точки «А» начала к «Я» концовки, оказывается один на один со всеобщей судьбой, которая предопределена. Ее можно понять, но всю и сразу. Для этого надо преодолеть время, разбивающее судьбу на малосвязанные осколки. Горенштейну такое преодоление удается.

Мир у Горенштейна не абсурден, может быть проанализирован и рационально объяснен. Однако понимание не помогает быть счастливым, не помогает примириться с происходящим и тем более не помогает мир изменить. Взгляд автора — это даже не взгляд врача (хотя в повести «Чок-Чок» главный герой и становится врачом-гинекологом, в «Ступенях» и «Мухе у капле чая» врачи присутствуют как герои, а содержанием повестей становится описание болезней). Взгляд автора — это взгляд Творца, охватывающий все в единый миг, словно из вечности. В отличие от врача, творец не собирается лечить или исправлять свое творение.

Особенно удачна «Улица Красных зорь», давшая название сборнику. История того, как ребенок, человек становится сиротой, где сиротство надо понимать не как юридическое или даже психологическое состояние, а как некое базовое явление, чуть ли не как перводвижитель бытия. Неспешный рассказ укутывает читателя во что-то привычное, традиционное для русской прозы, лишь изредка укалывая острыми, точными штрихами в тайное и стыдное, общее для тех, кто что-то еще помнит о своем детстве. А затем внезапно, сюжетно и стилистически, «Красные зори» обрываются в головокружительное, почти тошнотворное пике, выполняя фигуру высшего литературного пилотажа и неразрывно связывая время в петлю.

Когда даешь «Улице Красных Зорь» произойти с собой — жить почти нельзя. Ты словно захлебываешься кровавой зарей своей собственной жизни, покинутость твоя как обморок опрокидывает на тебя жесткую землю. Это злая и больная книга. Только одно делает ее великой. Читатель ждет рифмы, и она будет. Жалость. Пусть Горенштейн налево и направо разбрасывает магическое «Остолбеней», яростно жжется и непримиримо громыхает. Все-таки главным большим его чувством остается неловко скрытая жалость, главной мелодией — бесконечный еврейский плач по всем ушедшим, уходящим и уйдущим. По всем невинно убиенным. Каждый — невинно убиенный, пусть и уснет он мирно в своей постели после века здоровой жизни.

Будет ли это несчастно полюбивший, но спутавший любовь и вожделение Сережа из «Чок-Чока» и из этой путаницы вырастивший большую одинокую жизнь. Или брошенный муж из «Мухи у капли чая», придумавший себе гомосексуальный соблазн, чтобы найти выход из чудовищной мясной войны женского и мужского. Или Юрий в «Ступенях», спятивший совсем по-гаршински, по-чеховски: из-за того, что 20 лет назад ему изменила жена, он начинает бесконечные припадочные монологи-исповеди с потрясанием кулаками в сторону Достоевского и христианства. Все они могут вызывать жалость, по-настоящему высокое очеловечивающее чувство.

Фридрих Горенштейн. Улица Красных Зорь: повести. Составитель — Юрий Векслер. С предисловием Дмитрия Быкова. — Издательство «АСТ» («Редакция Елены Шубиной»), 2017.