Секретные эксперименты над детьми-экстрасенсами, альтернативная история цивилизации с вымершей от чумы Европой, цифровые технологии на службе загробной жизни и многое другое. Книжный обозреватель Александр Москвин рассказал «Литературно» про зарубежные фантастические романы 2020 года, которые стоит прочитать.
Уходящий год выдался богатым на неожиданности: пандемия, локдаун, теракты, массовые волнения… Масштабные потрясения нашли отражение в современной фантастике — ее авторы всегда славились умением предвидеть ключевые проблемы реальности. Впрочем, в эту подборку вошли современные романы зарубежных писателей 2020 года, стоящие прочтения не только из-за удивительных прозрений. Каждый из них отличают непредсказуемый сюжет, яркие характеры и, конечно, нетривиальный социально-философский посыл.
Среди вышедших на русском языке зарубежных романов 2020 года есть и совсем свежие издания, и книги, ждавшие встречи с читателями не один десяток лет. Хотя англо-американские авторы удерживают лидерство в жанре, российские издатели продолжают раздвигать литературные горизонты — популярность стремительно набирают писатели из Китая и Польши. Фантастика всегда тесно связана с наукой, поэтому прочитать современный интересный зарубежный роман означает еще и приобщиться к последним достижениям нейробиологии, астрофизики, социологии, информационных технологий и не только.
Взрыв сверхновой звезды и освоение космоса, виртуальное послесмертие и заговоры корпораций, детские игры планетарного масштаба и смертоносные эпидемии… В будущем, каким его видят фантасты, таятся головокружительные возможности и грандиозные опасности. Столь непохожие друг на друга зарубежные фантастические романы 2020 года сближает тревога за судьбу человечества, которое может с честью пережить любые испытания, но может и сломаться под грузом обстоятельств.
ЛЮ ЦЫСИНЬ, «ЭПОХА СВЕРХНОВОЙ»
Китайский фантаст Лю Цысинь обрел всемирную известность благодаря трилогии «Память о прошлом Земли». Роман «Эпоха сверхновой» написан раньше первых книг нашумевшего цикла, но на русский переведен только в 2020 году. Из-за взрыва сверхновой звезды на Земле в течение года погибли все, кто старше тринадцати лет. Отныне детям предстоит взять ответственность за судьбу цивилизации.
Взрослые перед уходом подготовили себе смену: в ходе специальных учений отобраны подростки, которые возглавят каждую страну. Однако новый мир не пожелал жить по прежним правилам. Заскучавшим от взрослых обязанностей детям захотелось игр небывалого размаха с использованием ядерных боеголовок и целых континентов.
«Эпоха сверхновой» — это яркий образец современной научной фантастики. Лю Цысинь детально описывает и астрофизический процесс гибели звезды, и тонкости детской психологии. Тяга к научности несколько перевешивает художественность. Роман получился слегка схематичным. «Эпоха сверхновой» захватывает не глубиной переживаний или сложностью характеров, а грандиозностью авторского эксперимента. Мир детей совсем не соответствует ожиданиям взрослых. Определяющая роль игры и непонимание смерти создают пугающее общество, словно остров из «Повелителя мух» Уильяма Голдинга разросся на всю планету.
Лю Цысинь. Эпоха сверхновой. Эксмо, Fanzon, 2020. Перевод Сергея Саксина
ЯРОСЛАВ ГЖЕНДОВИЧ, «ГЕЛИЙ-3»
Польская фантастика в России долгое время ассоциировалась только со Станиславом Лемом и Анджеем Сапковским, но за последние годы переведено немало книг, доказывающих, что «jeszcze Polska nie zginęła». Среди самых ярких и заметных авторов — Ярослав Гжендович. Он стал известен благодаря циклу «Владыка ледяного сада» — постмодернистскому научному фэнтези. В своем последнем романе «Гелий-3» писатель обратился к более традиционной фантастике.
В Европе середины XXI века царит доктрина стабилизированного развития и добровольной бедности. Люди питаются суррогатами, города деградируют, гражданская активность жестоко подавляется. Главный герой занимается созданием ивентов — так автор называет короткие скандальные ролики о происходящих в мире событиях. После одного разоблачительного видео на него начинается охота. Угроза для жизни открывает и новые перспективы: вернуть миру утраченные возможности, а заодно возродить настоящую журналистику — «добросовестный источник информации, а не только сенсаций».
Хотя Гжендович придерживается научно-фантастического и немного киберпанковского вектора, он не столько строит прогнозы на будущее, сколько гиперболизирует тенденции современности. При всей серьезности повествования автор не упускает возможности едко поиронизировать, например, нанося на карту мира Новосоветскую империю во главе с Путиным Вторым. Концовка романа — резкая, внезапная, оглушительная — придает тексту совершенно новые смыслы, демонстрируя зловещую, чужеродную сущность сил, стоящих на пути науки и освоения космоса.
Ярослав Гжендович. Гелий-3. АСТ, 2020. Перевод Кирилла Плешкова
СТИВЕН КИНГ, «ИНСТИТУТ»
Хотя про Стивена Кинга год за годом говорят, что он «уже не тот», король ужасов остается одним из самых успешных, востребованных и высокотиражных писателей современности. В его последних романах, возможно, не хватает прежней хоррорной безуминки, зато поздний Кинг с каждой новой книгой становится все глубже, мудрее и ностальгичнее.
В романе «Институт» секретная организация похищает по всей стране детей с паранормальными способностями. После долгих изнурительных экспериментов юные телепаты и телекинетики становятся смертоносным оружием, а исчерпав свой потенциал, подлежат уничтожению. Страшная система работала без сбоев, пока в нее не попал юный Люк Эллис — мальчик, способный не только двигать предметы силой мысли, но и наделенный гениальным интеллектом. Ему удается найти брешь в отлаженном механизме и сбежать. Противостояние маленького человека безжалостной машине смерти оборачивается грустным финалом и неразрешимыми моральными дилеммами.
Кинг явно черпал вдохновение в своих ранних книгах — здесь то зияет подкоп из «Риты Хейуорт, или Побега из Шоушенка», то вспыхивают искры из «Воспламеняющей взглядом», а напрямую упоминается «Салимов удел». Присутствует очередной маленький городок в штате Мэн, в центре повествования находится двенадцатилетний мальчик. Кинг любит сталкивать детей со зловещими неведомыми силами, ведь так эффект ужаса только усиливается — окружающий мир еще не освоен ребенком и полон пугающих неизвестностей. Хотя «Институт» и затерян в дебрях самоповторов, Кинг все равно остается потрясающим рассказчиком.
Стивен Кинг. Институт. АСТ, 2020. Перевод Екатерины Доброхотовой-Майковой и Екатерины Романовой
КИМ СТЭНЛИ РОБИНСОН, «ГОДЫ РИСА И СОЛИ»
Идея о неминуемом закате Европы не одно столетие занимает умы интеллектуалов. Ким Стэнли Робинсон, автор знаменитого Марсианского цикла, пошел дальше — в новом романе «Годы риса и соли» он прописал альтернативную историю, где Европа в средние века полностью вымерла от чумы. Повествованием охвачен огромный отрезок времени — от походов Тамерлана до китайской революции.
Каждая из девяти глав посвящена какому-либо историческому событию. Китайцы в поисках нового морского пути находят Америку, разочаровавшийся в алхимии мудрец делает открытия Ньютона и Галилея, великие державы сходятся в мировой войне. Чтобы роман не распался на отдельные новеллы, Робинсон связывает их круговоротом сансары. Герои переживают многочисленные реинкарнации, воплощаясь в разных эпохах и снова возвращаясь в сумрачное бардо.
«Годы риса и соли» — хороший роман, наполненный нетривиальными интеллектуальными отсылками. Например, в главе, посвященной заселению обезлюдевшей Европы, Робинсон устами султанши интерпретирует Коран в феминистском духе. Проповеди, воззвания, ученые споры местами уводят книгу в нетривиальную эссеистику. Исходная задумка автора при всей его погруженности в материал оборачивается откровенным парадоксом. Изображая мир без Европы, Робинсон подчеркивает ее необходимость для современной цивилизации, ведь мир сплошного Востока в романе «Годы риса и соли» порождает чисто западные по духу идеи вроде экспериментальной науки и феминизма.
Ким Стэнли Робинсон. Годы риса и соли. Эксмо, Fanzon, 2020. Перевод Елизаветы Шульги
НИК ХАРКУЭЙ, «ГНОМОН»
Книга Ника Харкуэя «Гномон» издана в серии «Великие романы», в которой годом ранее вышла знаменитая «Бесконечная шутка» Дэвида Фостера Уоллеса — неиссякаемый источник интерпретаций, рецензий, мемов. По объему «Гномон» ей, конечно, уступает, зато в плане сложности и запутанности легко составит конкуренцию. Интеллектуально-парадоксальная антиутопия вобрала в себя эрудированность Борхеса, тревожность Оруэлла и неординарность Филипа Дика.
В будущем Большой Брат следит за всеми, обеспечивая стабильность и безопасность. Даже упертые диссиденты, желающие избежать тотального контроля, вынуждены иногда открывать вездесущему Свидетелю свое сознание. Во время такой процедуры погибла пожилая писательница. Инспектор, расследующая происшествие, погружается в сознание погибшей. За историями нескольких субличностей проступают сначала контуры страшного преступления, а затем и еще более пугающего заговора.
Сложный, многословный роман Ника Харкуэя изобилует мифологическими, конспирологическими, философскими отсылками. «Гномон» вызывает ощущение лабиринта, в котором не поможет никакая нить Ариадны — так много в нем слоев, ответвлений, измерений, а выход может появиться в любое время и в самом неожиданном месте.
Ник Харкуэй. Гномон. АСТ, 2020. Перевод Ефрема Лихтенштейна
ДЖОН СКАЛЬЦИ, «В КЛЕТКЕ. ВИРУС. НАПРОЛОМ»
Пандемия подогрела интерес к книгам о смертоносных болезнях — от «Декамерона» Джованни Боккаччо до «Противостояния» Стивена Кинга. Издательство «Азбука» не упустило горячую тему: на русском вышла трилогия Джона Скальци «В клетке. Вирус. Напролом», два коротких романа и повесть под одной обложкой. Известный автор космической фантастики в этой книге вернулся с далеких звезд на Землю.
«Великая инфлюэнца» унесла сотни миллионов жизней, а десятки миллионов людей обрекла на «запертое» состояние — полный паралич тела при ненарушенной работе мозга. Хадены (это название закрепилось за такими людьми) могут продолжать существование в «Агоре» — специальном цифровом пространстве — или использовать искусственные тела. Псевдодокументальная повесть «Вирус» рассказывает историю страшной эпидемии от первых заражений до интеграции хаденов в общество, а романы закручивают детективную интригу вокруг преступлений, уводящих в мир «запертых» с их особой культурой и своеобразными видами спорта.
Линия расследований в романах Скальци довольно проста, да и идея с напарниками, принадлежащими к разным культурам (пускай даже один из них вынужден пользоваться искусственным телом), не нова. Трилогия в первую очередь привлекает жизнеспособным и проработанным сеттингом — в нем помимо разбавленных саспенсом морально-этических драм могло бы разыграться еще немало поразительных историй.
Джон Скальци. В клетке. Вирус. Напролом. Азбука-Аттикус, 2020. Перевод Дмитрия Могилевцева
НИЛ СТИВЕНСОН, «ПАДЕНИЕ, ИЛИ ДОДЖ В АДУ»
Новый зарубежный роман «Падение, или Додж в Аду» одного из ключевых представителей киберпанка Нила Стивенсона российские издатели разделили на две книги — благо внушительный объем текста это позволяет. Первая увидела свет в октябре, вторая вышла месяцем позже. Здесь Стивенсон вновь обратился к персонажу из фантастического триллера «Вирус «Reamde» — создателю фирмы по разработке компьютерных игр Ричарду Фортрасту по прозвищу Додж.
В процессе медицинского обследования Фортраст скоропостижно умирает, но согласно завещанию его мозг должен быть сохранен с использованием самых совершенных технологий, чтобы Фортраст мог вернуться к жизни, как только это станет возможным. Спустя годы ему удается обрести новую оцифрованную жизнь и сотворить в виртуальном пространстве свой собственный мир. В будущем, по версии Стивенсона, несмотря на невероятные технологии, процветает религиозный фундаментализм (в некоторых штатах могут расстрелять за ношение одежды из двух разных тканей), а объем фейков в сети таков, что каждому человеку требуется редактор.
В романе «Падение, или Додж в Аду» тесно переплетены технологии и религия. Работая над книгой, Стивенсон опирался и на древнегреческую мифологию, и на «Потерянный рай» Джона Мильтона и даже на научный бестселлер физика Дэвида Дойча «Структура реальности». По привычке Стивенсон сплетает технологическую паутину киберпанка, но за ней явно просматриваются фэнтезийные силуэты.
Нил Стивенсон. Падение, или Додж в аду: книга 1, книга 2. Эксмо, Fanzon, 2020. Перевод Екатерины Доброхотовой-Майковой
Читайте «Литературно» в Telegram и Instagram
Это тоже интересно:
По вопросам сотрудничества пишите на info@literaturno.com
